Архив

Восточногерманские студенты в СССР

06.11.2011, 11:21

Нагорная Оксана

Восточногерманские студенты в СССР.
Транснациональные пространства, внутриблоковый порядок и профессиональные карьеры в контексте Холодной войны (1950-е ? 1960-е гг.) (*).

Постановка проблемы
12 мая 1952 г., когда 172 восточногерманских студента заканчивали свой первый учебный год в советских вузах, между СССР и ГДР было заключено соглашение об обучении в СССР студентов и аспирантов из ГДР, которые по возвращению должны были занять ведущие посты в партийной, административной, научной и производственной сферах. Диплом советского университета представлял в ГДР более широкие перспективы профессионального роста, чем отличное окончание обучения в восточногерманских вузах: при Совете министров ГДР была сформирована отдельная картотека, где хранились данные на выпускников советских институтов, а в ЦК СЕПГ поступали регулярные отчеты о развитии их профессионального пути. Неудивительно, что около 20 000 студентов сделали в ГДР ?привлекательную, если не привилегированную карьеру? (К.-А. Цех). Согласно юбилейным публикациям к 20-летию начала обучения восточногерманских студентов в СССР, 5 тыс. граждан ?первого немецкого рабоче-крестьянского государства? завершили подготовку в вузах СССР, еще две тысячи прошли краткосрочную стажировку или окончили аспирантуру. Впоследствии число стажеров увеличилось. Большинство выпускников стали крупными учеными, видными политиками и общественными деятелями. В числе первых были директор Фрайбергской горной академии (Д.Роттер); министр горнорудной, металлургической и калийной промышленности (K.Зингхубер); статс-секретарь министерства по науке и технике (К.Штубенраух); президент академии педагогических наук (Г.Нойнер), директор института химии и нефти (С.Новак), декан факультета биологии Гумбольдтского университета (Г.Геринг), многие партийные функционеры (в том числе члены ЦК СЕПГ) и многие ученые. На 1977 г. в целом по ГДР число профессоров и доцентов, получивших образование в СССР, составляло более 600 человек. В одной только Высшей технической школе в Карл-Маркс-Штадте более 90 ведущих ученых являлись выпускниками советских вузов.
Исходным тезисом данного исследования является предположение о решающем влиянии опыта обучения в СССР на формирование картины мира и политический стиль восточногерманской элиты. ?Переходящие границу? между советской и восточногерманской действительностью превратились в устойчивый канал влияния, трансфера социалистического дискурса и социалистической идентичности в эпоху Холодной войны. Восточногерманские студенты представляли собой значимую часть общества ГДР, обладавшую реальным (а не абстрактным, медийно опосредованным) опытом Советского Союза и инсценированного пропагандой ?социалистического сообщества?. Согласно Д. Байрау, постоянные контакты, личные договоренности и устные обсуждения между представителями партийных элит были важнее, чем формальные межгосударственные соглашения: ?Свой вклад в координацию и в определенной степени в общую социализацию вносило обучение множества партийных и военных кадров, а также научное и профессиональное образование в советских вузах?. Отсюда одной из задач представляемого проекта является исследование косвенных методов, с помощью которых Советский Союз пытался привязать к себе государства-сателлиты.
В методологическом плане исследование опирается на концепцию ?транснациональной истории?, прежде всего, на понятия культурного трансфера и ?транснациональных социальных пространств?. Советские вузы рассматриваются как важное пространство встречи культур и контактная зона, где навязывался и усваивался социалистический канон, происходило сближение и смешение культур, изучались образцы толкования и поведения, разъяснялись научные парадигмы, преодолевались или укреплялись языковые и культурные барьеры. Сквозь призму транснационального предполагается найти ответы на дискуссионный вопрос о существовании специфической ?культуры Холодной войны? в Восточном блоке, а также о глубине и границах советизации восточногерманской элиты и политической, научной и индустриальной культуры ГДР.
Еще одним методологическим ориентиром для исследования являются работы по изучению современных империй. В центре внимания оказывается взаимовлияние метрополии и периферии, реконструируемое на основе межпространственных биографий.
Таким образом, проект исходит из понимания социалистического лагеря как надграничного коммуникативного и культурного пространства, в котором имели место интеграционные устремления, а также оживленные процессы сплетения и обмена.
Степень изученности темы
Представляемый проект удачно вписывается в актуальный исследовательский ландшафт. Как известно, окончание Холодной войны и развал Восточного блока вызвали всплеск интереса к истории ГДР, однако и сегодня специалисты сетуют на незначительное количество сравнительных исследований и на недостаток их контекстуализации в рамках истории Холодной войны. На фоне бума изучения интеграционных процессов внутри Западного блока, особенно в Западной Европе, Восточный блок оставался до сих пор жертвой детерминистских стереотипов о нежизнеспособности.
Существующие на сегодняшний день единичные работы по истории обучения иностранных студентов в Советском союза концентрируются в основном на УДН и студентах из развивающихся стран. Тем не менее обширная литература по истории Холодной войны, СССР и ГДР позволяет найти множество опорных пунктов для реализации проекта.
1. В исследованиях Холодной войны наблюдается постепенный переход от концентрации на ее политических аспектах к пониманию ее как конфликта, который ?пытался охватить каждый уголок общественной и частной жизни? и создал ?для многих ? участников приемлемые смысловые структуры, индивидуальный и коллективный порядок? (Б. Штевер).
2. Одновременно в новейшей литературе по истории ГДР также наметился пересмотр устоявшихся исследовательских клише. Восточногерманское государство рассматривается не только как насильственно созданная советской политикой безжизненная и обезличенная диктатура, но как ?особое проявление современного индустриального государства в Европе? (Д.Роуэлл). Преобладающее до сих пор противопоставление ?хорошей? американизации и ?плохой? советизации также сменяется пониманием относительного характера столь жесткого антагонизма. На фоне этих тенденций развития исследований по истории Холодной войны и ее непосредственного продукта необходимостью становится детальное изучение стабилизирующих элементов ГДР-овской идентичности, а также составляющих попутной советизации, т.е. заимствований в языке, политическом стиле и производственной культуре. Опорой проекта станут исследования по социальной истории ГДР, а также по истории поколений, прежде всего, об особенностях складывания государственной и партийной элиты. Конец 1940-х и начало 1950-х гг. описываются в литературе как период радикальнейшей трансформации социальных структур, не имевший прецедентов в немецкой истории. При этом подчеркивается, что старшее и молодое ?поколение реконструкции? (1925-40-х годов рождения) образовывали резервуар для жизненно необходимых новых кадров государственной администрации, партийных институтов и образовательных учреждений. В свою очередь, для ?перевоспитанной? части ?поколения Гитлер-Югенд? были характерны готовность к дисциплине, лояльности и самовоспитанию.
3. До сих пор исследования восточногерманской политики высшей школы концентрировали свое внимание на реформах высшей школы, истории отдельных университетов, студенческой политике и просопографии профессуры. Детально изучено развитие образования, механизмы социального привилегирования и милитаризации интеллигенции, а также различные формы сопротивления и репрессий. Работы о научном обмене посвящены в основном контактам между Востоком и Западом и упускают из поля зрения процессы обмена и трансфера знаний внутри социалистического лагеря.
4. В последние годы опубликовано значительное количество работ, подробно анализирующих социальное развитие Советского Союза в изучаемый период. Благодаря транснациональной перспективе проект предполагает расширение горизонта этих работ, в которых до сих пор уделялось мало внимания трансграничным контактам и влияниям как важному фактору советской истории.
Постановка вопросов, подходы и методы
Для конкретизации объекта исследования в ходе реализации проекта из всего числа студентов, окончивших советские вузы, будут выбраны несколько контрольных групп: представители партийного аппарата, дипломатического корпуса, науки (философии, юриспруденции), работники здравоохранения и инженеры-нефтяники. При этом исследование концентрируется на восточногерманских студентах полного обучения и аспирантах, так как предполагается, что обучение в партшколах, участие в студенческих бригадах и краткосрочные стажировки вследствие временного ограничения пребывания создавали пространство менее интенсивного и соответственно менее устойчивого опыта. Разница в профессиональной мобильности между старшим и младшим поколениями в ГДР, отмечаемая во многих исследованиях, обусловила концентрацию проекта на лицах 1925-45 гг. рождения, т.е. студентах и аспирантах, проходивших обучение в СССР в 1950-60-х гг.
Хронологические рамки проекта охватывают интереснейший период в истории социалистического лагеря, особенно СССР и ГДР. Нижнюю хронологическую границу маркируют окончательный отказ советского руководства от попыток включить объединенную Германию в зону своего влияния и концентрация усилий по стабилизации ГДР как самостоятельного государства. Как отмечает Д. Байрау, ?смерть Сталина, ?оттепель?, кризисы 1956 г. в Польше и Венгрии завершили подчинение коммунистического руководства стран Восточной Европы диктату Москвы, лишь немного изменив структурную гегемонию советской стороны. С этих пор Москва стремилась скорее к выстраиванию диалога?. Строительство берлинской стены в августе 1961 г. обозначается в исследованиях как истинная дата основания ГДР. Герметизация границ привела к вынужденному формированию восточногерманской идентичности. В свою очередь советское влияние с этого времени приобрело скорее латентный характер. 1960-е и начало 1970-х описываются в исследованиях как ?лучшие годы ГДР? (Доротее Вирлинг) или как ?фаза (относительной) стабилизации и рутинизации, в ходе которой граждане ГДР привыкли к новым правилам игры и устраивали свою жизнь в рамках и совместно с партийно-государственной диктатурой? (Мэри Фулброк). Предполагается, что избранный для изучения период (позднего сталинизма, оттепели и раннего брежневского времени) окажется плодотворным для выявления процессов конструирования и трансформации восточногерманской идентичности, а также механизмов внутреннего взаимодействия ?социалистического сообщества?.
Проект охватывает два тематических поля:
1. Сквозь институциональную призму будет исследована система обучения иностранных студентов, образование социалистического scientific community, административной и политической элит, а также социализации и коммуникативные практики их представителей.
2. Сквозь индивидуальную призму будут исследованы вопросы влияния опыта пребывания в СССР на формирование идентичности восточногерманских студентов; механизмы усвоения и трансляции приобретенного опыта; формирования и поддержки выпускниками советских вузов социальных сетей; сохранения контактов с советской стороной.
В постановлениях ЦК КПСС отмечалось, что дело обучения и воспитания студентов из стран народной демократии имеет большое политическое значение. Советские вузы должны были обеспечить подготовку высококвалифицированных, политически подкованных и преданных делу социализма специалистов для восточноевропейских стран. При этом открыто заявлялось, что ?высокий уровень развития науки и образования в СССР ? не единственный побудительный мотив к направлению больших групп молодежи социалистических стран на учебу в СССР. Важны и политические соображения, главным из которых является забота о постоянном расширении и укреплении сотрудничества и дружбы стран социализма?. В условиях действительного и воображаемого усиления мировоззренческой борьбы между двумя системами факт обучения студентов из стран Восточной Европы активно использовалось как инструмент пропаганды внутриблокового единства и взаимопомощи перед лицом идеологического врага.
При определении критериев отбора восточногерманской стороне была предоставлена значительная степень самостоятельности. Руководство ГДР формировало список специальностей и тематику дипломов, с учетом которых кандидаты направлялись в Советский Союз. Только к началу 1970-х советские представители стали принимать непосредственное участие в отборе кандидатов на обучение.
Предстоит выявить, по каким критериям советская сторона формировала список вузов, в которых студентам ГДР предстояло проходить обучение или выполнять свои исследования, как были организованы условия пребывания, как выглядели учебные планы и культурные программы, как обыгрывались ритуалы приема и прощания.
В ходе реализации проекта будут выявлены инструменты прямого и косвенно политического и идеологического влияния, применявшиеся в обучении и повседневности наряду с обязательным изучением русского языка и марксистской философии. Исходным пунктом для советской стороны при формировании чувства внутриблокового единства стала уже испробованная модель советского патриотизма. Ее формировали две составляющих: патриотизм (в случае ГДР ? патриотизм к первому немецкому государству рабочих и крестьян) и пролетарский интернационализм. Присутствие иностранных студентов в Советском Союзе должно было в свою очередь воспитывать советское население в духе социалистической солидарности.
Будет проведено сравнение учебных планов и программ производственной практики, предусмотренных для отдельных категорий студентов. В центре исследования окажутся также следующие вопросы: с помощью каких кодов описывалась иерархия социалистических стран, советско-восточногерманские отношения, биполярный порядок, ?третий мир?, ?свои? и ?чужие?; как менялся официальный язык и косвенные дисциплинарные практики в контексте международных и внутриполитических событий, а также в ходе кризисов и смены курса в социалистическом лагере (1953, 1956, 1968 гг.)?
В рамках заграничного обучения восточногерманские студенты контактировали с советской действительностью, студентами из других социалистических, а также из капиталистических стран. Правительственные органы ГДР рассматривали студентов как важных послов культурной дипломатии. Внутриведомственная переписка наполнена устойчивой риторикой Холодной войны, в ней прослеживаются попытки восточногерманской стороны представить себя частью социалистического лагеря, которой выпала роль форпоста и передовой линии защиты. Для успешной трансляции подобного образа в Советском Союзе использовались разнообразные мероприятия: из восточногерманских студентов формировались лекторские группы, выступавшие на предприятиях и в образовательных учреждениях, ансамбли самодеятельности гастролировали по Советскому Союзу с концертами, включавшими в свою программу национальные и агитационные номера. От самих студентов требовалось образцовое поведение и выдающиеся результаты учебы, достойные ?почетных представителей? молодого немецкого государства. Нанесение ?вреда имиджу ГДР? рассматривалось как повод не только для партийных взысканий, но и для прекращения обучения в СССР и отправки в Восточную Германию. Однако в реальности университетской жизни учеба и совместное проживание со студентами из разных стран приводило к возникновению неформальной иерархии землячеств и неофициальной конкуренции, к множеству конфликтов и даже к проявлениям шовинизма со стороны студентов из ГДР. Отсюда изучение репрезентаций ГДР во внутриблоковом порядке, формировавшихся ?сверху?, имеет смысл только вместе с выявлением их восприятия и реинтерпретации ?снизу?.
Для реконструкции ?горизонта ожиданий? восточногерманских студентов, будет проведено исследование их социального происхождения, возрастного и гендерного состава, а также ?культурного багажа? кандидатов. Предполагалось, что на учебу в Советский Союз следует делегировать только выходцев из рабочих и крестьян, кандидатов или членов партии, не имеющих родственников на Западе. Однако строгого соблюдения этих норм никогда не существовало. Поэтому, прежде всего, возможность получить образование в СССР была предоставлена детям представителей партийной и государственной элиты.
Состав делегации никогда не отличался гомогенностью. Наряду с достаточно обширной группой политических активистов (и карьеристов), поддерживавших правительственную линию и придерживавшихся господствующего дискурса, значительная часть студентов оставалась политически пассивной, концентрировалась на учебе или уклонялась от выполнения официальных предписаний. В рамках проекта предполагается подробно исследовать эту дихотомию политической лояльности и индифферентности, а также техники уклонения или сопротивления.
Изучение советских вузов (включая общежития) как транснационального пространства позволит проанализировать культурный трансфер, который описывается в теоретических работах различными понятиями (сближение, приспособление, синкретизация, гибридизация, культурный перевод) и может привести к столь же различным результатам (акцептирование, отклонение, асимметрия, высокомерие, дискриминация, сегрегация). При этом следует провести различие между формальными и неформальными практиками социализации. Наряду с официальными образовательными и досуговыми программами особое внимание будет уделяться непосредственным контактам восточногерманских студентов с советскими студентами и со студенческими делегациями из других стран (посещение театров, праздники, путешествия), а также повседневным столкновениям с ?простыми? советскими людьми и с реальностью ?ведущей страны социализма? (в транспорте, в магазинах и т.д.). В качестве особой формы транснациональных контактов будут рассмотрены интернациональные браки, в значительном количестве заключенные в период обучения.
Особо следует задаться вопросом, как преодолевались или напротив укреплялись предубеждения и стереотипы, возникшие в ходе только что завершившейся войны. С помощью каких инструментов сглаживалась противоположность между ?горизонтом ожиданий? и ?пространством опыта?? Так, в восточногерманской делегации не утихали дискуссии о негативных проявлениях советской жизни, в которых подвергались сомнению пропагандистские репрезентации социалистического лагеря, в том числе лидерских позиций Советского Союза. Ведомства ГДР сетовали, что новички знают мало конкретного и представляют ?Советский Союз как страну, в которой больше нет трудностей. Поэтому множество проявлений советской жизни вызвало у них вопросы: поведение населения и милиции, уровень зарплат на предприятиях, обеспечение населения, алкоголь, отношение к евреям, националистические тенденции в прибалтийских республиках?. На встречах в посольстве студенты задавали острые вопросы: ?Существует ли два вида социализма, один ? немецкий, а другой ? для СССР??; ?Нам говорят, что в ГДР строится социализм, а в СССР ? коммунизм. Как это сочетается с жизненным стандартом советских людей?? Вопреки официальным канонам толкования они не воспринимали отправку в советские вузы как награду, а заявляли, что, ?согласившись на учебу в Советском Союзе, они принесли себя в жертву партии и правительству [ГДР]?. В столкновении с реальной ситуацией, а также под влиянием старших товарищей первокурсники не только избавлялись от своего восхищения Советским Союзом, но и выражали свое разочарование от страны и жителей спонтанным прекращением обучения.
В рамках этого тематического поля будут исследованы профессиональные карьеры выпускников советских вузов. Предпринятые биографические исследования позволили установить, например, что ведущие представители общественной жизни ГДР обучались в советских вузах на одном и том же курсе. После возвращения в ГДР многие из них целыми группами направлялись на одно предприятие или в один научный институт. Предстоит ответить на множество вопросов: в какой степени бывшие студенты стремились сохранять возникшие во время учебы социальные сети после возвращения на родину? Поддерживали ли они своего рода корпоративную субкультуру со специфическим языком, групповыми ритуалами и взаимной поддержкой. Какое значение бывшие студенты приобрели в качестве ?трансляторов? и переводчиков определенных образцов толкования и поведения, языковых моделей и рабочих процедур в научных, социальных и политических институциях ГДР. Сохраняли ли они контакты со своими вузами, бывшими сокурсниками из Советского Союза или других стран? Какую роль они сыграли в структурах социалистического лагеря?
Источники
К анализу будет привлечен широкий спектр русских и немецких источников. Их можно подразделить на следующие группы:
1. Материалы советских и восточногерманских отделов и комиссий, занимавшихся вопросами студенческого обмена, научных контактов и кадров (распоряжения, отчеты, статистика, ведомственная переписка). Документы Министерства высшего образования СССР, различных отделов ЦК КПСС и ЦК ВЛКСМ содержат отчеты о политической ситуации в студенческих делегациях, о трудностях воспитательной и идеологической работы, а также формах досуга и каникулярного отдыха. Предусматривается также анализ документов статс-секретариата ГДР по вопросам высшего и профессионального образования, соответствующих бюро и комиссий ЦК СЕПГ, а также студенческого отдела посольства ГДР в Москве и документов Штази;
2. Документы институтских архивов и Бюро интернациональной работы ГДР (личные акты, анкеты и письма). Данные материалы не подлежат выдаче в соответствии с архивным законодательством и могут быть просмотрены только с согласия заинтересованных лиц. Представляется возможным установить контакты с бывшими студентами и получить от них разрешение на работу с документами, реализовав в проекте ряд case-studies;
3. Пресса. В советских и восточногерманских газетах и журналах отражалось пребывание восточногерманских студентов в СССР, прежде всего, их культурная программа. Предполагается проанализировать не только тексты, но и визуальные источники (особенно фотографии и кинохронику), запечатлевшие студенческую повседневность в Советском Союзе;
4. Воспоминания. Анализ данных источников будет выстраиваться на основе существующей (уже необозримой) литературы о коммуникативной памяти. Методологическим ориентиром станет также концепция ?текстуальности? Ф. Депката, который предлагает анализировать автобиографии в их текстуальной целостности, как отражение специфического опыта социальной группы, динамичного соотношения между индивидуумом и обществом, индивидуальным и коллективным историческим опытом, памятью и представлениями о порядке, положенными в основу идентичности;
5. Биографические интервью. В ходе подготовки проекта был установлен ряд письменных контактов с бывшими восточногерманскими студентами, которые позволяют надеяться на сбор информативного материала с помощью методов oral history.

* Уважаемые коллеги. Заявка на финансирование данного проекта все еще находится на рассмотрении в одном из фондов (предположительная дата принятия решения ? июль 2011 года). Поэтому я сочла целесообразным изъять из текста все сноски. Надеюсь на понимание.