|
|
| Архив - Агитация к танцу, агитация танцем - Комментарии
Дорогие участники виртуального семинара,
Сердечно благодарю Вас за активное и заинтересованное обсуждение моего текста, за критику, вопросы и подсказки по дальнейшему развитию проекта. Прошу также извинить мою слишком медленную реакцию на Ваши реплики, вызванную рядом причин, перечислять которые здесь было бы неуместно.
Не на все вопросы, заданные Вами я смогу ответить по причине пока еще недостаточного погружения в заявленную проблематику. Некоторые я опущу, поскольку в тексте, хотя бы бегло или косвенно, ответы на них присутствуют.
С Вашего разрешения, я остановлюсь лишь на тех из них, которые представляют наибольший интерес моего проекта и с которыми я ?конфликтую? наиболее интенсивно.
Первую группу вопросов и замечаний образуют комментарии по поводу постановки вопросов и предмета исследований. Под ?художественной самодеятельностью? в проекте подразумеваются творческие практики, имеющуюся жесткую институциональную привязанность, (декларативный) непрофессиональный характер и (официально) не оплачивавшиеся. Это не значит, что в проекте можно обойтись без профессиональной ?народной? хореографии госансамблей танцев. Во-первых, потому что самодеятельные коллективы ориентировались на них как на образец и желанную цель (существовала жесткая процедура перехода самодеятельных коллективов в профессиональные, практиковавшаяся преимущественно в 1930-е ? 1940-е гг.). Во-вторых, потому что у тех и других была общая институциональная подчиненность (включая контроль и цензуру).
Оговорюсь, что проект на самом деле имеет весьма опосредованное отношение к Холодной войне, и соединение самодеятельной хореографии с глобальным конфликтом в одном исследовании имеет в значительной степени искусственный и тактический характер. Тем не менее, полагаю, что исследователь должен быть не только начитанным (спасибо А. Фокину за рекомендуемую литературу!), но и обладать воображением, иначе свежую гипотезу не родить. С тем, что предположения возникают в ходе чтения (или даже раньше), ничего не поделаешь, этот процесс жестко не развести, и никакого преступления против науки я в этом не вижу.
И все же связь с Холодной войной, которую я предполагал изначально, в процессе знакомства с литературой удалось установить, а именно в сюжетах хореографических композиций 1940-х ? 1980-х гг., в идеологической обработке самодеятельности, в цензурных мероприятиях, в гастрольной деятельности за рубежом. В этой связи возможно выделение этапов в развитии самодеятельности в связи с политическими событиями. Пик развития очевидно приходится на 1960-е гг. Но и от 1930-х гг. не отказаться, по причинам, указанным в тексте. Подробности и иллюстрации приберегу до лучших времен.
Я принципиально против расширения объекта исследования за счет иных российских регионов и национальных республик. Мне представляется, что сосредоточение на двух регионах ? столица и Челябинская область ? целесообразно не только из экономии сил, но и для более целенаправленной и контролируемой работы над проблемой центр-периферия. К тому же материал Челябинской области может считаться репрезентативным для СССР по ряду параметров (помимо перечисленных в проектном тексте), а именно благодаря полиэтническому составу, полупрофессиональному характеру ряда крупных коллективов, входивших в концертную номенклатуру ЦК ВЛКСМ, ВЦСПС и Министерства культуры, и столичному отблеску местной хореографии (например ленинградский состав первого состава труппы Челябинского театра оперы и балета).
Вторая группа вопросов касается социального состава и мотивов участников самодеятельности. Статистика социальной принадлежности самодеятельных танцовщиков заботливо собиралась и вероятно, отчасти сохранилась и на всесоюзном, и на местном уровне. Понятно, что она отчасти фальсифицирована, потому что коллективы с ясной институциональной принадлежностью (предприятие, школа и пр.) обрастали полупрофессиональными пришельцами. Что касается мотивов, то они могли быть самыми различными ? от поиска общения, партнера или свободного времяпрепровождения до карьерных соображений. Статистически просчитать их будет невозможно, это очевидно, но какие-то тенденции обозначить, наверное, возможно. Оговорюсь, что детская хореография включена в объект исследования, потому что самодеятельность в принципе была сориентирована на молодых, а любой солидный взрослый коллектив имел детскую студию, выступавшую в качестве фабрики резервов.
С этой группой вопросов логически связана третья ? о советской специфике. Здесь я соглашусь с предположением Ю. Хмелевской о некоммерческом и государственном характере, дополнив его еще одним моментом: напряжением между государственными дидактическими и идеологическими намерениями, с одной стороны, и присвоением участниками этих практик, превращение их в деятельность для личного удовольствия, с другой. В скрытом виде можно поэтому говорить о моментах субверсии во взаимодействии государства и участников самодеятельности.
Наконец, не могу обойти стороной вопроса о международном контексте развития художественной самодеятельности в СССР. Мало того, что в развитии самодеятельного (народного) танца в ХХ в. можно увидеть поразительно много общего. Более того, как показывает имеющаяся (американская) исследовательская литература, импульсы развитию шли не с Запада на Восток, а наоборот, СССР в этой сфере с 1930-х гг. оказался ?впереди планеты всей?, и долго удерживал статус наиболее влиятельного центра развития самодеятельной хореографии.
Еще раз сердечно благодарю всех за участие в дискуссии.
И. Нарский
|
Протокол обсуждения текста и вводного реферата профессора Игоря Нарского (Челябинск) в Базеле 28 апреля 2010 г.
Прежде всего следует отметить, что речь впервые шла о невиртуальном обсуждении в рамках виртуального Интернет-семинара по российской истории (Базель-Челябинск). Игорь Нарский смог лично представить свой текст и вести дискуссию.
?20 столетие можно назвать столетием танцев?, - подвел Нарский итог 90-минутной дискуссии. В действительности, новый проект обещает глубокое погружение в повседневную жизнь человека в Советском Союзе во время Холодной войны.
Его новый исследовательский проект был изначально задуман как часть совместного коллективного исследования с университетом Тюбингена и предполагает рассмотрение Холодной войны из различных перспектив. Несколько оторвавшись от этого, Нарский исследует хореографическое любительское искусство с 1930-х гг. по 1980 г. Его интересует 1) любительское искусство как государственное мероприятие; 2) любительское искусство и Холодная война; 3) дискурс о настоящей хореографии; 4) инсценирование себя и чужого; 5) история рецепции советской любительской хореографии.
Участникам базельского коллоквиума наиболее интересным показалось противопоставление центра и периферии. Что, исходя из этого, можно сказать о самих порядках танца? О Холодной войне? Даже если непрофессиональные самодеятельные группы могли выезжать за границу, не оставались ли они там всего лишь трансляторами гордости за свой Советский Союз? Что можно сказать по этому поводу?
Следующий комплекс вопросов сложился вокруг танцев в многонациональном Советском Союзе и их функций в рамках национальной политики. Очевидно, что танец и хореография привели к русификации через самодеятельное искусство ? утверждение, которое может стать важнейшим результатом исследования, ибо они воздействовали непосредственно на ?советскую идентичность?.
Танец играл большую роль в индивидуальном переживании человека. В жизни рабочих и служащих он являлся своего рода общественной сферой: здесь находили не только друзей, но и сообщество, в рамках которого проводились совместные отпуска и досуг. Возможно, участие в самодеятельности следует также рассматривать как форму протеста против государственного контроля. Благодаря своей внутренней сплоченности группы отграничивали себя вовне. Это вызывало ответный протест, ибо другие рабочие и служащие видели в танцорах лентяев. В свою очередь женщины убегали от своего ужасного быта; другие хотели найти партнера, кратко: самодеятельное искусство служило наслаждению жизнью.
Если в начальную фазу исследуемого Нарским периода танец должен был создать Нового человека, которому в том числе следовало оставить в прошлом традиционные гендерные предписания, то позднее женщины в танце вернулись на свое скромное место, в то время как мужчины лихо ринулись вперед. Тем самым хореография танца отражает гендерную политику и идеологию Нового человека в Советском Союзе.
Необходимо отметить еще два элемента поощрения самодеятельного искусства, на основании которых можно очень много сказать о советской политике. С одной стороны, танец должен был ?забрать? детей с улицы. С другой ? по крайней мере в 1970-е гг. он служил предметом этнологических исследований традиционной культуры; во многих чертах в танце инсценировалось этнографическое происхождение. Так поздние национальные танцы некоторых нерусских национальностей по сути своей ?открывались? русскими и советскими этнографами.
Поворот произошел в 1970-е гг. Если в советских республиках число танцевальных групп росло, то в России, напротив, снижалось. Это может рассматриваться как важный показатель изменений национальной политики в Советском Союзе.
Во время ?холодной войны? хореографы любительских групп были на пике времени: существовали формы танца, заимствованные у Кубы или созданные в память о Второй мировой войне, а также революционные танцы, составленные в память о приходе к власти большевиков в 1917 г.
По нашему мнению, открытым вопросом остается сравнительный аспект исследования. Во время Холодной войны фольклор был очень популярен и на Западе, и на Востоке. Через эту призму можно было бы больше узнать о роли самодеятельного танца в противостоянии между Востоком и Западом. В свою очередь вопрос о возможности классификации любительского искусства как утраченного культурного достояния способен, по-видимому, объяснить сегодняшнюю оценку подобных трансформаций. Здесь сравнительный анализ международной ситуации был бы также плодотворен.
От лица базельского коллоквиума,
Йорн Хаппель.
|
Игорь Владимирович, Ваш новый проект чрезвычайно интересен, прежде всего, проблематикой. Думаю, что положительные моменты будут отмечены в других комментариях, я же попробую дать критическую оценку и высказать несколько мыслей о дальнейшей работе.
Без всяких сомнений, постановка темы имеет функциональное значение. Связывать художественную самодеятельность с ?холодной войной? можно исключительно для получения грантового финансирования. Анализировать проявление советской культуры через идеологически ангажированную призму можно, лишь ориентируясь на западные институции и заранее вкладывая в заявку определенные результаты работы. Даже несмотря на некие оговорки по этому поводу в самом тексте работы. Исходя из указания на слабую разработку тематики, вначале надо выяснить идеи, которые циркулировали в художественной самодеятельности, а не заранее там искать проявления противостояния сверхдержав.
Возможно, что вместе с Москвой необходимо охватить и Ленинград, как ?культурную столицу? с сильной хореографической школой. Определенное своеобразие должно быть в союзных республиках, где художественная самодеятельность была завязана на национальные мотивы. Исключение их из работы будет означать отождествление культуры СССР с РСФСР.
Из литературы мог бы порекомендовать работу К.Б. Соколова ?Художественная культура и власть в послесталинской России. Союз и борьба (1953-1985)? И сборник документов ?Аппарат ЦК КПСС и культура. 1965-1972?. Поскольку художественную самодеятельность нельзя изучать в отрыве от ?большой культуры?. Для советской повседневности, полезно привлечь работу И. Андреевой ?Частная жизнь при социализме. Отчет советского обывателя?. Возможно, интересную информацию можно найти в работе В. Крашенниковой ?Америка-Россия. Холодная война культур? и А.В. Федорова ?Трансформации образа России на западном экране: от эпохи идеологической конфронтации (1946-1991) до современного этапа (1992-2010)?
Важный вопрос, что понимать под ?художественной самодеятельностью?, то есть за пределами исследования останутся работы профессиональных ансамблей, которые исполняли псевдонародные танцы? Где проходит грань между любителем и профессионалом?
Соглашусь с тем, что в рамках советской культуре говорить о САМОдеятельности можно очень осторожно или закавычивать данный термин. Скорее, самодеятельностью были различные ?модные?, но в тоже время запрещенные танцы, которые воспринимались как часть противостояния СССР и Запада.
В целом же, и не я один, буду ждать успешного завершения данного проекта.
Александр Фокин |
Для обсуждения предложена проблема, не подвергавшаяся пристальному изучению. Будет интересно ознакомиться с полученными результатами.
В материале представлены исходные посылки исследования, обоснованы территориальные и хронологические рамки, перечислены разнообразные источники (которые планируется использовать), приводится список публикаций по разрабатываемой теме.
Хотелось задать несколько вопросов.
Насколько широко были распространены танцевальные студии, кружки? Каковы были мотивы заниматься в хореографических студиях, кружках? Использовали ли в повседневной жизни, на праздниках приобретенные в танцевальных ансамблях навыки?
Менялось ли отношение к занятиям в танцевальных ансамблям, кружках стечением времени?
Кем себя считали участники хореографических ансамблей: коренными горожанами или выходцами из деревни? В каком поколении являются горожанами? Насколько тесные связи поддерживались с родственниками из сельской местности? Где проводили детство?
Как относились участники хореографических ансамблей к традиционной культуре? Не является ли обращение к народным танцам реакцией на процесс унификации? Помогал ли танец в процессе отнесения себя к национальной или социальной группе? Помогал ли танец осуществлять связь с традиционной культурой?
С уважением В. Ковин
|
Новый проект Игоря Владимировича как всегда порадовал междисциплинарностью и нетрадиционной постановкой, но мне лично в этом проекте несколько не хватает сугубо ?нашей? специфики, если она вообще, конечно, имеется. По ту сторону ?железного занавеса? то, что у нас принято называть худ.самодеятельностью, тоже было не меньшего размаха (и есть), причем по чисто технической части очень высокого уровня. Все эти танцы-родео, кантри, чечетки и пр., и пр. - тоже на основе ?их? народных традиций, с теми же, подозреваю, мотивациями на позитив, оптимизм, общественное признание и т.д. Правда, ?у них? интеграция ?народных талантов? в профессионалы происходит легче, посему на данный момент мне пришло в голову только одно различие ? ?некоммерческий? или некомерциализированный, если угодно, принудительно-некоммерческий характер той нашей самодеятельности. Конечно, для многих это была возможность, скажем, поехать на конкурс куда-нибудь в южный город, столицу или даже за границу. Так сказать, балалайки с матрешками, репрезентации и интерпретации на вывоз, но мотивация при этом, по-моему, имела иной, ?нематериальный? характер, в отличие от западных (?буржуазных?) конкурсов и фестивалей где всегда присутствовал некий материальный ?приз? в чисто денежном или контрактном эквиваленте.
Каким бы парадоксальным это не выглядело, но мне кажется, что в данном контексте слово ?самодеятельность? более применимо не для советского феномена, а для западного - именно ?САМО-деятельность?, то есть, ?самостоятельная деятельность?, практически не регулируемая государством и существующая за свой собственный счет и частной инициативы, а посему неизбежно и изначально ориентированная на рынок и запросы аудитории. А у нас в советское время ? нечто вроде ?чистого? искусства, с одной стороны, вроде ?некоммерческого? и не на ?потребу?, с другой же ? определенно навязываемого ?рынку?, диктуемого сверху и ?самостоятельного? настолько, насколько это вписывалось в предложенные рамки, необходимые для допуска к аудитории.
Если считать ?советскую самодеятельность? государственно санкционированной, то, наверное, имеет смысл прописать в постановке более подробно сюжет об ?институциональном прессинге? и связанных с этим ?стратегиях? и практиках ?наделения смыслами??
Так же у меня возник вопрос насчет детской танцевальной самодеятельности, которая в предложенном эскизе не отражена. Вспоминая городские и районные школьные конкурсы худ.самодеятельности с номерами типа танца трех поросят под диснеевскую музычку с волком явно ковбойско-американского вида или лихих вояк, копирующих манеру ансамбля песни и пляски Советской Армии, рискну предположить, что там было вполне достаточно места для буйной фантазии хореографов-?патриотов?!
|
Уважаемый Игорь Владимирович,
спасибо за предоставленный к обсуждению текст. В проекте подкупает не только обилие интересных перспектив и ракурсов, но и отсутствие заранее известного результата.
Открытость текста позволяет сделать несколько замечаний, которые, возможно, будут способствовать его насыщению (или, напротив, пресыщению).
- Хронологические рамки. Бросается в глаза несоответствие обоснование хронологических границ с заявленным в теме контекстом Холодной войны. Кроме того, сложно представить, что крутые политические повороты обошли привязанную к господствующему дискурсу самодеятельность стороной и позволили ей развиваться в виде хронологического монолита. Можно ли выделить внутреннюю хронологию явления: этапы, цезуры, переломы? Связана ли она с событиями большой политики, в том числе с пиками/спадами Холодной войны? Возможно, подобная привязка к (международному) политическому контексту сгладила бы впечатление диссонанса заявленной темы и решаемых задач.
- Соотношение русской (доминирующей?) и национальной (доминируемых?) традиций. Насколько художественная самодеятельность являлась отражением имперского дискурса? Возможно ли выявление в ней иерархии стран Восточного блока?
- Уровень актеров. В тексте проекта речь идет в основном о властном дискурсе и руководителях самодеятельных коллективов. Представляется, что перспектива низовых актеров помогла бы выявить интересные аспекты истории самодеятельности как проявления советской культуры: социальный, профессиональный, возрастной и поколенческий состав коллективов, критерии отбора, внутренние конфликты и т.д. Воспринимали ли участники художественную самодеятельность как социальный капитал, как возможность социальной мобильности? Поддерживали ли они возникшие социальные сети после ухода из коллективов?
Желаю успехов в реализации проекта,
Оксана Нагорная
|
Новый проект И. Нарского, бесспорно, очень интересен, но при этом он имеет значительные трудности и ?подводные камни?. Стоит пожелать исследователю творческой удачи, терпения и везения в этом нелегком деле.
Хотелось бы высказать несколько пожеланий. Во-первых, видимо, в работе должна быть представлена сюжетная линия о танцплощадной культуре советского общества, как культуре неформальных танцев со всеми их атрибутами и сопутствующими элементами. Какое она нашла отражение в литературе и искусстве советской эпохи? Как ее путались регулировать власти? Что она значила для людей, таким образом проводивших свой досуг? Здесь очень интересным, на наш взгляд, является и такое тематическое направление, как ?танец и цензура?, борьба с западным влиянием в танцах советских людей. Следует видимо затронуть вопрос о том, как менялось внимание властей и общества СССР к танцевальной культуре разных стран в зависимости от политической конъюнктуры Холодной войны. Еще один момент необходимо затронуть в исследовании, это вопрос о том, какие причины заставляли совершенно разных людей советского социума участвовать в творческой деятельности танцевальных коллективов различного уровня?
С уважением, Е. Волков.
|
|
|
Добро пожаловать!
