|
|
| Архив - Слухи в России ХХ в. - Комментарии
Дорогие участники семинара,
мы благодарим всех за активное участие в обсуждении представленного текста и источникового сопровождения.
Действительно, вводное эссе было сформулировано предельно кратко вследствие формальных требований к текстам, выставляемым на обсуждение. Более объемно теоретические и методологические размышления рабочей группы представлены в совместном проекте Центра культурно-исторических исследований ЮУрГУ и Кафедры восточно-европейской истории университета Гумбольдта (Берлин), с которым мы приглашаем ознакомиться всех желающих.
Исходным тезисом проекта является представление о слухах как об антропологической константе, характерной для всех эпох и культур. В зависимости от контекста слухи приобретают различное содержание и транслируются с помощью различных каналов. Поэтому одним из основных направлений проекта является анализ социально-групповых отличий содержания и циркулирования слухов, а также их культурного контекста.
Границы отличия слухов от других форм неформальной коммуникации (сплетен, анекдотов) достаточно подвижны. Так, сплетня как конструкция, обычно возникает и распространяется в рамках профессионального или узколокального сообщества и содержательно чаще всего касается конкретной личности или группы личностей. Однако, получая более широкое распространение, она превращается в слух. Можно сказать, что для сплетни и анекдота более важной характеристикой является содержание, в то время как для слуха ? масштаб коммуникационного пространства и степень социальной значимости. Более тонкие различия проанализированы в известной книге Й. Нойбергера (Neuberger, J., Fama).
Как нам кажется, персональное авторство слуха трудноустановимо и не имеет решающего значения при его изучении. Что касается специфических методик изучения слухов в обществе постмодерна, то на сегодняшний день историку предоставляется возможность изучать слухи именно в момент их существования, а не в форме письменно зафиксированных останков. В этом ракурсе Интернет выступает как идеальная модель канала распространения и циркуляции слухов, что демонстрирует пример со ?смертью Сумина?.
Координаторы проекта.
|
Дорогие участники дискуссии,
идея рассказать историю России в медиуме слухов кажется мне чрезвычайно интересной. В очень кратком вводном тексте кроется много идей и одновременно много проблем. Прежде всего, при архивных исследованиях будет тяжело ответить на вопрос, можно ли для определенного события в определенном месте и для определенных ограниченных хронологических рамок найти документы, которые позволят осуществить ?плотное описание? изменяющейся ситуации с помощью слухов. Не являются ли слухи ? здесь на ум приходят погромы ? только одной-из-стадий в определенных течениях событий?
К тому же я нашел примечательным, что слухи представляются только в контексте ?контр-коммуникации?. Когда во вводном тексте речь идет о функциях слухов, то политическая сфера в узком смысле остается вне пределов рассмотрения. Действуют ли властьпридержащие также согласно слухам? Не являются ли слухи при борьбе за власть существеным средством коммуникации? Что отличает слух деревенский от курсирующего в Политбюро?
Именно вследствие того, что известые примеры из исследований последних лет часто представляли слухи как ?истинный? ?глас народа?, было бы интересно более пристально рассмотреть процесс интеракции. Это убережет от одномерного описания ?государства? и ?общества? как дуалистической противоположности. То, что делает проект интересным ? амбивалентная функция слухов как подрывного политического мнения и пародийного слогана пропаганды.
|
| Большое спасибо за представление архивных документов и слухов, циркулировавших в России, а также за типологизацию слухов. Я следил за дискуссией и могу только присоединиться к утверждению, что эти документы очень интересны. В своем исследовании я также сталкивался с некоторыми слухами и долгое время их игнорировал. Теперь я ради интереса доверился одному из слухов и ?последовал? за ним. Внезапно я открыл совершенно иной взгляд на проблему. Возможно, нужно принципиально доверять слухам. Но остается открытым вопрос о нашем подходе в качестве историков к этой проблеме: можем ли мы написать одну из версий истории России на основе слухов? Ответить на этот вопрос я затрудняюсь, и был бы благодарен за дальнейшие уточнения. |
Добрый день, уважаемые коллеги!
Предлагаемые к обсуждению примеры слухов вызвали у меня ряд вопросов.
-Подборка слухов соответствует тезису, что они сопровождают и структурируют кризисные моменты истории: война, революция, голод и пр. Но слухи существовали и существуют не только в чрезвычайных, катастрофических ситуациях. Относительно слухов в России в последней четверти XIX века, которое с определенной степенью условности, можно назвать мирным временем богатейший материал содержит фонд Департамента полиции (ГАРФ).
-Выпадает из представленного ряда слух о смерти губернатора Челябинской области Сумина. Однако этот слух относится к современному, информационному обществу. Каковы специфические методики изучения слухов в обществе постмодерна в отличие от традиционного общества и общества модерна?
-В данных примерах слухи выглядят как нечто безликое. Всегда ли слух предстает перед историком в законченном, окончательно сформулированном виде, как уже нечто готовое? Весьма интересно было бы проследить зарождение слуха в какой-либо группе общества. Может быть, разделение неформальной коммуникации Оксаной Сергеевной на слухи, сплетни и анекдоты как раз отражает эволюцию развития слуха: от анекдота и сплетни ?в первом случае вызывает смех и, возможно, недоверие, во втором случае, возможно, недоверие и любопытство ? до слуха как способа идентификации человека с сообществом, которое считает, что определенная информация является достоверной.
-В связи с вопросом о зарождении слуха возникает еще один ? возможно ли зафиксировать персональное авторство и вообще важно ли это для слуха как явления коллективного?
|
Николай,
я просмотрела указанные Вами материалы. Мне кажется, что здесь речь идет не столько об интерпретации слуха, сколько о раскручивании дискуссии по поводу его достоверности. Хотелось бы в связи с этим услышать Ваше мнение: какую информацию может "вытащить" из этого слуха историк, какими социальными группами он рецепируется и можно ли поставить его в ряд со слухами, которые сопровождают смерть и личную жизнь каждого правителя? Странно, что в этом материале нет предположений, кто же заразил Ленина во время его пребывания за границей? |
Уважаемые коллеги!
Откликаясь на Ваш призыв дополнять представленные примеры слухов новыми образчиками, выкладываю две ссылки:
1)http://www.newsru.com/arch/russia/23jun2004/lenin.html
2)http://www.inopressa.ru/nytimes/2004/06/22/13:45:44/sifilis
Текст из первой ссылке содержит как сам слух, так и краткую историографическую и методологоическую справку о его исследовании.
|
Доброго времени суток, уважаемые коллеги.
Тема, предложенная к обсуждению кажется мне весьма любопытной. Скромное положение слуха как источника в исторических исследованиях напомнило мне расхожую шутку про кошку, которую никто не любит, т.к. не умеет ее готовить. Непроясненными в этой рецептуре для меня остаются несколько моментов: каким образом отличить слух от сплетни, анекдота и подобных им форм неформальной коммуникации? Какая форма существования слуха для исследователя более информативна: слух как завершенный образ (статика), слухи как канал передачи информации (динамика), слух как начало формирования мифологемы (точка отсчета)? И будет ли плодотворным подобное разделение? Наконец, перестает ли слух быть таковым, после того как он попадает на бумагу или перерастает в более масштабную конструкцию?
Несколько выводов из собственной практики приготовления:
- слухи возникают не только при отсутствии информации, но и при ее негативном характере для социальной группы или общества в целом, когда значимость действий актеров ставится действительностью или внешней дискуссией под сомнение. В качестве примера ? легенда о дольхштосе. Прежде чем она превратилась в государственно легитимированную модель объяснения военного поражения Германии в Первой мировой, она существовала в виде слухов среди солдат Западного фронта о предательстве тыла. Еще одним примером служит русская армия, во многих частях которой, независимо от их местоположения и при условии полного несоприкосновения друг с другом, распространялись слухи о том, что то или иное соединение принесено в жертву ради какой-то более значимой цели. Этот же мотив жертвенности в качестве объяснения использовался в лагерях русских военнопленных. В этом случае, в игру вводились неконтролируемые силы, наличие которых снимало с распространяющих слухи персональную ответственность за военные неудачи.
- слухи, предлагая объясняющие конструкты действительности, оперируют некими универсальными кодами. Во всех упомянутых выше случаях центральным образом становится образ ?жертвы?: немецкая армия как жертва предательства революционеров, евреев, женщин и дезертиров, русская армия как жертва бездарного начальства, внутренних немцев и евреев. Другой вариант универсальных кодов ? образ чудесно спасшегося: царевича Дмитрия, Петра III и т.д. Даже в период первой мировой войны в русском обществе циркулировали подобные слухи о пребывании генерала Самсонова в лагерях военнопленных после поражения Наревской армии в Восточной Пруссии в августе 1914 г. под видом простого солдата. Для верности доведу линию подобных конструкций до ?мавров? в Испании. Как быть в этих случаях с социо-культурным контекстом?
- Достаточно часто слухи являются отправными точками более значимых конструктов: мифологем, легенд, которые приобретают общесоциальный характер. Другие, напротив, не выходят за рамки узкой социальной группы и утекают в песок.
- Лично мне интересно было бы услышать от шеф-поваров ответ на вопрос о рубеже между переходом властных институтов от пассивного (собирания) к осмысленно активному (распространению) использованию слухов.
|
Дорогие коллеги, тематика данного семинара, безусловно, очень интересна. Изучение слухов позволяет реконструировать культурный фон коммуникации в обществе. Распространенность и сила влияния слухов являются показателями недостаточной информированности общества, его несовременности. На мой взгляд, в исследовании слухов большое значение имеет выяснение следующих аспектов:
- источники формирования слухов, насколько они были специально инициированы или возникли стихийно;
- носители слухов, среда, в которой они транслируются, ее особенности;
- восприятие слухов обществом, их трактовка, переработка;
- последствия, к которым привели те или иные слухи.
В целом проблема очень притягательна и имеет большое исследовательское будущее. С уважением, Е.В. Волков |
|
|
Добро пожаловать!
